Неизбежна ли война? Клиническая картина

Как видит мир и ведет войну параноидная личность, которую унизили и напугали?

Предсказуемо агрессивно, а точнее напуганно и растроенно, но четко оправдывая свою агрессию опираясь на адаптационные и защитные процессы при паранойе.

— «Неизбежна ли война?»

— «Неизбежна защита», поправил бы он, добавив «Вы специально подменяете понятия, высмеиваете меня, чтобы показаться выше чем вы есть, и не признать, что в отношении нас всех, по неясным причинам сформирован какой-то заговор, и нам ничего не остается как себя защитить, и более того, защитить тех, кто слабее… (и он будет абсолютно искренен)

Почему так происходит и что нужно знать?

1.Начнем с того, что люди с параноидным характером нормального уровня функционирования часто стремятся играть и играют в политические и военные игры, где их склонность противостоять силам зла и угроз, находит прямое применение. Основные проблемы начинаются тогда, когда особенность и характер спускается до патологического уровня функционирования — без опоры на реальность — и он превращаются в угрозу для окружающих.

 

2. Чем сильнее «ухудшается» личность, тем сильнее в ней играет глубинное, скрытое представление себя (а похоже и у всего окружения часто имеющее подобную историю взросления и становления): «Я плохой и ничтожный, а весь мир пытается меня уничтожить». Жизненная убежденность в этом случае: социальная справедливость и защита «слабых» становится смыслом жизни. Становится и он ее реализует любыми способами.

 

3. Отсутствие причинно-следственных связей, основанных на невозможности критически оценить свой вклад в происходящее вызывает новые агрессивные вспышки. Параноидные люди (общество, субкультура) видят источник своих страданий вне самих себя,а значит, наиболее нарушенные из них представляют большую опасность для других, чем для самих себя. Суицид им не свойственнен.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Когда мы радуемся новостям о поддержке партнеров, параноидная личность видит необходимость опять себя защищать. Нападая. Параноидной личностью, привыкшей повышать свое самоуважение посредством напряженной борьбы против авторитетных личностей, играющих, например, значительную политическую роль — это заявление воспринимается опять как нападение, необоснованное унижение и что хуже всего — очередное болезненное предательство.

Так как с ужасом, бессилием, страхом и несправедливостью там принято справляться через оборону и защиту обиженных и угнетенных — все, кто был «выбран»  под гриф «обиженные и угнетенные» — будут защищены.

Именно защищены.

 

5. Нездоровое раздутое чувство вины от мнимой ответственности и могущества — не даст в будущем остановиться на полпути. Мегаломания параноидных личностей, в данном случае: «Я мессия, собиратель земель» бессознательная или явная, обременяет их невыносимой виной и стыдом: если я такой всемогущий, то я не могу не двигаться вперед и все неприятные вещи означают провал, а значит когда я буду уличён в провале (не защищу ДНР и ЛНР) я буду разоблачен и наказан.

Значит нужно усерднее защищать.

 

6. Они не останавливаются. Они могут затихать, но не мириться, если ты ничего не предпринимаешь в их сторону. Мы можем это сравнить с Минскими соглашениями и закрытием каналов Медведчука, где первый процесс — терпеливое выжидание и разочарование, второе — атака, которая обязывает не себя, а страждущих «защищать».

7. Будучи очень внимательным к эмоциям и поведению других людей, но при этом интерпретируя и наделяя значениями их через призму своего восприятия, не имеющего отношения к реальности — общение с данным человеком или группой людей переживается как хождение по минному полю: сделал — он взорвался, не сделал он взорвался — иными словами — любое суждение активизирует параноидные защиты.

8. В восприятии войны и продолжении эскалации не будет ярости — здесь будет невозможность и отчаяние не защитить.

9. Внутрення грандиозность, всемогущество и торжество с одной стороны на фоне внутренней ущербности, униженности и презрения  с другой стороны выльется в отмщение-защиту: «кроме нас — никто» и «как же вы можете не понимать очевидных вещей», «зачем вы нас вынуждаете??».

Иными словами, абсолютно искреннее переживание реальности как опасной будет заставлять параноидную личность вести себя по антисоциальному (преступному сценарию), с разницей только в том, что у антисоциальной личности нет страданий, так как у нее нет эмпатии (в данном случае это минус для нас), здесь же всё это подпитывается болью и отчаянием и «глубокими отношениями», которые были простроены в голове у самой личности, что может напоминать по клинической картине параноидного мужчину, который по взгляду понял, что «та»  женщина в него влюблена и поэтому он должен поселиться у нее в доме и все ее попытки его остановить лишь дополнительная информация к более решительным действиям — ведь параноидный бред не допускает фрустраций, остановок или интерпретаций в виде «вам показалось, это что-то ваше и внутри вас».

10. Мучительная чувствительность параноидных пациентов к оскорблению и угрозе делает практически невозможным диалог с ними, и если в кабинете у нас есть время и возможности, то на уровне международных отношений, естественно, что их нет, и даже длительная «терапевтическая позиция» Госпожи Меркель, которая то и делала что восстанавливала рамки, выдерживала вспышки, нормализовала чувства, которые поднимались на реальное или мнимое отвержение — может уже ничего не остановить.

Господин Байден же так и вовсе активизировал и запустил воронку травму, Господин Зеленский подхватил.

 

Итого:

• Сущность параноидного функционирования заключается в привычке обращаться со своими качествами, которые воспринимаются как негативные путем проекции — отчуждение от себя и приписыванию миру.

Это — достаточно серьезное нарушение душевного здоровья.

• Мы имеем дело с последствиями истории, воспитания и дефицита ненасильственного общения в среде, а значит нам нужно делать всё, чтобы наши дети в Украине не имели такой же истории рождения, воспитания, обучения, становления и тп.

Исследователи расцвета нацизма связывают данную психологическую природу с теми же типами событий, которые терапевты находят в детстве отдельной параноидной личности, что подтверждают нам возможность анализировать массу (толпу, нацию) через личность, и наоборот с учетом небольших отличий индивидуальной психологии и психологии массового поведения.

Уничижающее унижение Германии в Первой мировой войне и последующие карательные меры, которые породили голод, панику, оставленность, униженность параллельно с минимальным откликом и сочувствием международного сообщества (развал СССР тому калька )  легко в основу привлекательности, как пишет Н. Маквильямс, параноидного лидера и организованной паранойи общества, которая представилась в нацизме.

В России же мы видим это через легендарный шовинизм.

• Усталось от войны. Как я устала писать «защита-нападение» в каждом предложении, и вы возможно так же устали читать подобное словосочение, параноидная личность именно так же устала защищаться от всего мира. Он ищет покоя и может себе его организовать через смерть других.
• Может его что-то остановить? Может. Мягкость — это когда ты идешь на поводу его суждений (убрать весь национализм, патриотизм как триггер, что собственно они и взяли за основу  пропаганды, и вообще любое защищающее поведение в Украине как государстве, что невозможно). Так же может остановить сила — но так как у него имеется внутреннее оправдание своим действиям может дойти до ядерного противостояния. Пока такие как Шойгу и Патрушев связаны с ним глубинным единичным доверием, которое свойственно параноидным личностям «преданность на всю жизнь» — приятных перспектив нет.